Колонка критики
Как я посетил филармонию
Повезло. Однозначно – повезло! Мне подарили контрамарку на сегодняшний концерт в филармонию. На балкон, первый ряд, по центру. Всё, как я люблю. Ребята, это незабываемо! Точнее непередаваемо! Хотя и не забуду точно. Концерт называется «Два Рихарда». Сначала я думал, что это про Рихарда Зорге и его двойственность. Оказалось, в первом отделении все произведения Рихарда Вагнера, а во втором Рихарда Штрауса, которого я позорно спутал с Иоганном. Играл наш симфонический оркестр под предводительством Михаила Грановского.
Разумеется, я знал, что у немцев есть не только марши. Тот же The Scorpions – крут и любим поколениями. Но то, что я услышал – было неожиданно приятно и не подгоняло в бой. Музыканты порадовали, говорю без обиняков. Расстроило, конечно, отсутствие саксофонов и дудуков, но они как-то справились и так. И все бы ничего, но случилось ещё более прекрасное в прекрасном – Юлия Маточкина. Её меццо-сопрано сразило наповал, это я вам как арт-директор проекта «Мегарок» говорю. Поверьте, мне с первого ряда балкона прекрасное было слышно и видно, как никому в партере. Я даже немного полюбил немецкий язык и сценическую одежду немецких женщин. Зал кричал «браво!». Заслуженно. Но вот что я хочу вам сказать. Как-то все неправильно устроено на концертах классической музыки по части благодарности публики.
Ну что это такое:
- Посреди произведения хлопать нельзя. Но если торкнуло? Как быть, скажите на милость?
- Оказывается, и между произведениями хлопать запрещено, если дирижёр не дал отмашку. А он, злодей, пять песен подряд не давал похлопать. Короче, я внимательно наблюдал и, сопоставив факты, сделал вывод – хлопают при смене составов музыкантов на сцене, при появлении и уходе со сцены солиста и когда дирижёр разрешит.
- Орган был электрический.
- Мобилками светить нельзя.
По пункту 2 хочу высказать усиленное негодование. В сочетании с пунктом 1 складывается неприглядная картина, я вам скажу. Поёт меццо-сопрано прекрасную немецкую песню. Точнее пять песен подряд. Очень красиво поёт, не чета бардам, заслушаться можно. И хочется поддержать её от всей души. Но в зале тишина! Музыка закончилась, голос растаял, а публика нема, как рыба. Меццо-сопрано удивлена, но по контракту должна петь вторую песню. И она поёт, хотя на аплодисменты уже и не рассчитывает. Обломили один раз, обломят легко и второй. И оно случается! Не хлопают! И так четыре раза подряд. Вы представляете? Четыре раза подряд! А ведь это меццо-сопрано, Юлия Маточкина, не просто красивая женщина, на которую приятно посмотреть и без всяких песен, так она же ещё и мать, и дочь, и вообще солистка Мариинки, каких мало! Но её игнорируют четыре раза подряд. И вот только на пятый раз сподобились – давай кричать «Браво!» и бурно хлопать в ладоши. Только, вот как теперь ей это понимать? Все время молчали, вроде как терпели, а потом давай буйствовать. Она ведь может и не понять, подумать, что радуются её уходу, мол, дождались еле-еле и теперь радуются. Короче, менять надо это в консерватории. Опять же, мобилками никто не светит…
Вторым отделением была «Альпийская симфония» Рихарда Штрауса. Прекрасное произведение и безупречное исполнение. На сцену вышли все! Все музыканты, какие были, включая тех, кто в первом отделении сидел на скамейке запасных за сценой. Кажется, хотели выпустить ещё больше, но сцена маленькая. О! Как это звучало! Я чуть за ограждение не полез. Мурашки по коже! Особенно когда стали изображать музыкой жуткую вьюгу. Было видно, как отрядили одного из перкуссионистов. Мужик не хотел, но жребий пал. Он тяжко вздохнул, закатал рукава и привёл в действие адский агрегат, который я назвал условно вьюгогенератором. Огромное колесо с пупырками и ручкой для верчения, поверх которого второй рукой музыкант натягивает кусок плотной дерюги. Ткань соприкасается с пупырками вращающегося колеса и производит звук вьюги, очень похожий на правду. Меняя скорость вращения и натяжение ткани, музыкант извлекает звуки вьюги во всех нюансах и стадиях, от «только началось» до «да когда же это закончится». Очень полезный инструмент, я считаю, для бардов. Если купить такой вскладчину и заставить того, кто вчера вечером выпил всю водку в одного, извлекать вьюгу на сцене или на поляне, то соответствие бардовских аккордов бардовским канонам станет просто поразительным. Главное, правильно определиться с тональностью.
К сожалению, всё прекрасное когда-нибудь заканчивается. Меццо-сопрано уехала в гостиницу, дирижёр дал последнюю отмашку на «браво» и похлопать. А уходить так не хотелось. Мирный сон соседа рядом выше, меццо-сопрано, вьюгогенератор… Вы как хотите, а я пойду в другой раз ещё. Ну, если контрамарку подарят, конечно.
«Два Рихарда»
Вагнер. Увертюра «Фауст» (Первое исполнение в Новосибирске)
Вагнер. Пять песен на стихи Матильды Везендонк
Вагнер. Ария богини Эрды и «Вхождение богов в Валгаллу» из 4-й картины оперы «Золото Рейна» (Первое исполнение в Новосибирске)
Штраус. Альпийская симфония«Два Рихарда» – это Вагнер и Штраус.
Немецкий композитор Рихард Вагнер вошёл в историю музыки как крупнейший оперный реформатор. Его оперы – это уникальный синтез музыки и слова, музыкальные драмы, в которых музыка с огромной эмоциональной напряженностью течёт единым потоком. Роль оркестра значительно выросла. Хоры, арии используются не как завершённые номера – есть только огромные сквозные сцены. Применяется система лейтмотивов, выражающие разные состояния одного чувства – прежде всего любви (лейтмотив так и называется – любовного томления), и вся музыкальная ткань – переплетение лейтмотивов.
Середина 50-х годов – едва ли не самое трудное время во всей биографии композитора. Вагнер должен был много работать –хормейстером в театрах Вюрцбурга, Магдебурга, Кёнигсберга и Риги, затем в Лондоне и, наконец, в Париже, где написал увертюру «Фауст».
Вынужденная эмиграция, материально-бытовые трудности, отсутствие интереса к его творчеству – всё это доставляло Вагнеру настоящее мучение. Он любил Матильду Везендонк – это добавляло ему страданий – она была женой друга и покровителя, банкира Отто Везендонка.
Ещё в 1841 году Вагнер задумал создать грандиозный проект, который с годами вылился в тетралогию – «Кольцо нибелунга» –торжественное сценическое представление с прологом («предвечерьем») для трёх дней. Тетралогия состоит из четырех относительно самостоятельных произведений, музыка которых создавалась с большими перерывами на протяжении двадцати одного года, с 1853 по 1874 год.
«Золото Рейна» – первая опера цикла.
«Я хочу доставлять радость и сам в ней нуждаюсь», любил повторять Рихард Штраус, немецкий композитор эпохи позднего романтизма. Поскольку его отец служил первым валторнистом в придворном Мюнхенском оперном театре, мальчик имел возможность посещать оркестровые репетиции Мюнхенского придворного оркестра, получить первые навыки по теории музыки и оркестровке, а также услышать оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин», «Тангейзер» и «Зигфрид». Но отец запрещал ему слушать и изучать Вагнера, так как в доме Штраусов музыка Рихарда Вагнера считалась музыкой низкого сорта. Лишь в 16 лет Штраус смог получить партитуру «Тристана и Изольды». Впоследствии он сожалел, что это не случилось раньше.
В 18 лет он поступил в Мюнхенский университет, где начал изучать философию и историю, однако, год спустя оставил его, чтобы отправиться в Берлин и посвятить себя музыке. Проучившись некоторое время, получил пост ассистента дирижёра при Гансе фон Бюлове и заменил его в Мюнхене, когда тот вышел в отставку в 1885 году.
Симфония посвящена графу Николаусу Зеебаху и Королевской капелле в Дрездене, интендантом которой он был более двадцати лет. Этот оркестр под управлением Штрауса стал первым исполнителем Альпийской симфонии 28 октября 1915 года в Берлине. Именно она была избрана для торжественного концерта в честь столетия Венской филармонии 16 апреля 1942 года.
Альпийская симфония описывает красоты южной природы, величественных горных хребтов Баварских Альп, которые подступали к самым окнам виллы Штрауса в Гармише близ Мюнхена; пронизанные солнцем, полные радости жизни пейзажи, лишь ненадолго омрачаемые бурями и грозами. Это музыкальный репортаж о подъеме в горы, панорама Альп в форме симфонической поэмы с подробными программными заголовками.
Дирижёр Михаил Грановский – главный приглашенный дирижер Екатеринбургского государственного академического театра оперы и балета, где представил (в том числе и как дирижер-постановщик) ряд оперных, балетных постановок и концертных программ.
С 2013 года Михаил Грановский – постоянный приглашенный дирижер балетной труппы Universal Ballet (Сеул, Ю. Корея). С этим коллективом гастролировал в Колумбии. Под его руководством в Сеуле прошли премьеры балетов «Онегин» на музыку Чайковского (хореография Дж. Крэнко), «Жизель» А. Адана (версия Мариинского театра в редакции О. Виноградова), мировая премьера балета «Жизель» (хореограф Грэм Мерфи, композитор Кристофер Гордон) и «Баядерка» Л. Минкуса.
По заказу Universal Ballet в 2014 и 2016 гг. были сделаны записи Новосибирским академическим симфоническим оркестром под управлением М.Грановского.
Юлия Маточкина меццо-сопрано, выпускница Петрозаводской консерватории, победительница XV Международного конкурса им. Чайковского, первая премия.
Лауреат нескольких всероссийских и международных конкурсов.
Солистка Академии молодых оперных певцов Мариинского театра. В составе оперной труппы много раз гастролировала в странах Европы, в Японии. Трижды принимала участие в Эдинбургском фестивале.
